Миллстоун (Трилогия) - Страница 293

293

– Вот так встреча, – через силу улыбнувшись, сказал он.

– Что есть, то есть, – сказал Миллстоун и повернулся к миссис Хеппер, – не возражаете, если я закурю?

– Нет.

Она подвинула ближе пепельницу, стоявшую на столе справа.

– А меня не угостите?

– Только в том случае, если вы обещаете всё мне рассказать, – сказал Миллстоун, смачно выдохнув дым, – и историю своего освобождения, и то, зачем вы здесь оказались.

– Вы ведь знаете, что я не скажу.

– Скажете, – строго произнесла Маргарет, – вопрос в том, насколько добровольно.

Призрак рассмеялся.

– Ваши громилы, меченые крестами, уже колотили меня, и я ничего им не сказал. Меня не пугает ни смерть, ни боль, ни что угодно другое. Вы ничего не можете.

– Скажите, Джон, – Маргарет прошлась вдоль стола и достала из пачки длинную чёрную сигарету, – вы сейчас слышали, чтобы я угрожала этому человеку болью или смертью?

– Нет.

– А он, похоже, услышал что-то такое, раз настолько в себе уверен.

Миллстоун щёлкнул зажигалкой и помог Маргарет прикурить.

– Мои люди уже отмечали, что он считает себя самым крутым в этих местах, даже не допуская, что кто-то может быть круче него.

Она подошла к двери и выглянула наружу.

– Эрджи, позови Некила.

– Да. Сейчас, – раздался грубый голос громилы, после чего послышались его тяжёлые шаги по коридору.

– Что касается пыток, – сказала она, – то у нас есть человек, который смог бы приятно его удивить. Проблема в том, что у него очень много работы, и он не может позволить себе даже на день вырваться сюда. Многие уверяли, что знают о боли всё, пока не оказывались перед ним, привязанные к стулу.

– Я повидал побольше твоего, сучка. Даже твой папаша не знает, в каких передрягах мне довелось бывать, – злобно сказал призрак.

– Я бы поспорила, ну да не хочу, – спокойно сказала Маргарет, делая вид, что его слова её не задели, – жалею только, что не смогу лично наблюдать за тем, как грохнут твоего выблядка. Его даже не повесят. Он не сможет оформить всё по закону. Его ждёт пуля в тёмном коридоре, а мозги растекутся по стене.

Мужчина заёрзал на стуле, как будто пытаясь высвободиться. Звякнули кандалы, которыми он был прикован, а цепь наручников натянулась, доставляя боль его сломанной руке. Она ударила в самое больное место – заставила его почувствовать себя беспомощным. Одной своей реакцией он ответил на несколько вопросов, которые Миллстоун планировал ему задать. Теперь Джон знал, что Ричардс удерживал его сына, и это был гарант того, что призрак выполнит все его указания. В противном случае младшему была уготована печальная участь, и видимо, провал входил в список того, что могло её повлечь.

– Ты тварь! Ты за это ответишь!

– Ещё расскажи, что ваши явятся за кем-то из нас.

Он снова злобно оскалился, но ничего не сказал.

– Очень на это надеюсь. Из них получились бы хорошие союзники. Тебя уже везде списали со счетов. Мы-то с тобой знаем, что работа на кого-то другого, неважно под каким предлогом – для вас предательство. А предателей, как известно, не любит никто.

В этот момент в коридоре послышались шаги. Скрипнула дверь, и в помещение вошёл сутуловатый мужчина с острым морщинистым лицом, выбритым до синевы. В его волосах была изрядная доля седины, что придавало ему солидности. Учитывая сказанное Маргарет, это был не специалист по пыткам, но то, что он профессионал, чувствовалось по его уверенной манере держать себя.

– Добрый день, – сухо сказал он, бросив короткий взгляд на заключённого.

– Рада видеть вас, доктор. Это те люди, в присутствии которых я хотела выполнить процедуру.

– Приветствую вас, господа, – кивнул Некил.

Миллстоун и Эгил пожали сухую и крепкую ладонь, протянутую им, после чего доктор переместился к столу и поставил на него свой небольшой саквояж.

– Может быть, господин захочет сказать всё по своей воле? – не оборачиваясь, спросил Некил, доставая из саквояжа ампулу с прозрачной жидкостью.

– Боюсь, что нет, – ответила Маргарет, – он не настроен на дружеский диалог.

– Что же, это личный выбор, – всё так же хладнокровно заметил Доктор, набирая в шприц препарат.

– У вас ничего не выйдет, – злобно сказал мужчина, но в этих словах чувствовалась неуверенность.

– В наше время техники противодействия утеряны и забыты, – сказал Некил, – это предки могли ничего не бояться, но не мы.

Он подошёл к мужчине, держа шприц наготове.

– Сразу вас предупреждаю, если вы будете сопротивляться, будет только хуже. Нам придётся позвать Эрджи, а он не такой добрый как я, вы знаете.

– Боюсь, он не послушает вас, доктор, – сказала миссис Хеппер.

Она снова выглянула за дверь и позвала громилу.

– Помоги доктору, – тихо сказала она.

Громила кивнул и перевёл взгляд на Некила.

– Постарайся сделать так, чтобы он не мог пошевелить левой рукой.

– Слышал, что он сказал? – пробасил Эрджи, подходя к стулу, – сломаешь шприц, я сломаю тебе вторую руку, и никто из них меня не остановит.

Он посмотрел на громилу с безысходностью. В конечном счёте, укол будет сделан в любом случае, а от него зависело лишь то, сколько боли он при этом испытает. Он не сопротивлялся. Доктор сделал укол.

– Молодец, – сказал он, отходя, – хотя было бы лучше, если бы этого вообще не пришлось делать.

Мужчина ничего не ответил. Он уже думал о том, как сопротивляться действию препарата. Доктор же, напротив, держался так, будто бы это было невозможно.

– Сколько ждать, доктор? – спросила Маргарет.

– Всё зависит от организма. Навскидку я бы сказал, что десяти-пятнадцати минут должно хватить, но мы посмотрим по реакции.

293