Миллстоун (Трилогия) - Страница 386

386

Дорога и отсутствие угроз расслабляли. Миллстоун поймал себя на мысли, что его внимание притупилось из-за отсутствия активности, в то время, как его бородатый напарник, шедший сзади, продолжал быть всё таким же сосредоточенным – сказывалась выучка.

Немного отвлечься и передохнуть помогали нечастые привалы, после которых в первый момент даже тяжелее было идти, но потом тело само собой снова незаметно входило в ритм. Солнце тем временем вышло из зенита и всё ближе клонилось к горизонту, скальные гряды по сторонам постепенно сужались, приближаясь к дороге, по которой двигался караван. Та, что была по правую руку, делала более крутой излом, и вскоре колонна лошадей, сопровождаемая людьми, уже двигалась вдоль неё.

Каменная стена была отвесной на всём протяжении, что значительно снижало вероятность того, что кто-то устроит на ней засаду. Были лишь ограниченные по количеству места, где в принципе мог бы находиться человек или даже небольшая группа, но в подавляющем большинстве случаев до этих редких уступов не было возможности добраться.

По левую сторону дороги постепенно появлялась скудная растительность, которая становилась всё зеленее по мере продвижения вперёд. Это могло говорить только об одном – источник воды, и Джон надеялся, что поскольку уже спускались сумерки – это и есть та самая станция, о которой упоминала Дайана.

– Привал! – объявила хозяйка, – Дредж, возьми Джекса и Хокка и проверьте станцию.

– Хорошо, – басовито сказал бородач, шедший рядом с Джоном.

Трое наёмников вскинули оружие и первыми устремились вперёд. Миллстоун достал сигареты и закурил. К нему подошла Долли и тоже закурила.

– Устал? – спросила она.

– Немного, – ответил Джон.

– Говорят, мы почти пришли. Станция за тем поворотом, – она указала рукой вдоль дороги.

– Отлично. Ты сама как?

– В норме.

Тем временем трое разведчиков достигли поворота, за которым терялась дорога. Дредж, шедший первым, прижался к скале, присел и выглянул. Потом осторожной перебежкой устремился вперёд, а на его место встал Джекс и нацелил свою винтовку за скалу. Потом и он скрылся впереди, а его прикрыл третий наёмник, самый молодой и поэтому, видимо, двигавшийся последним.

Их не было видно примерно минуту, и всё это время Хокк сидел, направив винтовку за скалу. Потом он встал и опустил её, а через несколько секунд появились и остальные двое. Бородач вскинул руку и махнул ею на себя. Всё было в порядке, можно было двигаться дальше.

Станция представляла собой развалины небольшого двухэтажного здания, когда-то, видимо, действительно выполнявшего функцию перекачки воды. Второй этаж был разрушен, но, как показалось Джону, не временем, а пулями и взрывчаткой. Здание, некогда бывшее достаточно прочным, несло на себе тысячи шрамов от множества боёв. От отделки, выполненной во время строительства, практически ничего не осталось – стены были покрыты плотным слоем выщерблин от пуль и осколков. Не зря сюда было сначала послано трое разведчиков.

Часть окон была заделана досками. Внутреннее пространство было расчищено, но только по причине того, что там ночевали те, кто здесь останавливался. Внутри было два помещения – одно небольшое, а второе заметно крупнее первого. В него загнали лошадей и груз – самое ценное, чем располагал караван. Люди расположились во втором. Рядом со станцией, в промежутке между скалами и зданием, располагалось большое кострище, вокруг которого лежало несколько камней.

Самой же главной достопримечательностью станции была колонка с водой – главная причина кровопролитных боёв, происходивших здесь. Качать воду нужно было руками и с заметным усилием, но оно того стоило.

У караванщиков было уже сложившееся разделение труда – часть размещала лошадей, снимала с них груз на ночь. Туда по указанию Дайаны направилась и Долли. Другая часть направилась в ближайший лес, чтобы найти дров. Дредж вместе с Джексом поднялся на второй этаж, а оттуда залез на небольшие остатки крыши. Находясь там, можно было увидеть дорогу на некоторое расстояние впереди.

– Я чувствую себя не у дел, – обратился Миллстоун к Дайане.

– Тогда помоги своей напарнице, раз не отдыхается, – сказала она, дымя сигаретой.

– Хорошо.

Миллстоун обрадовался тому, что ему доверили работу с грузом – это была какая-никакая возможность приблизиться к знанию того, что он из себя представляет. Он бросал косые взгляды на наёмников, снимавших заветные ящики выцветшего зелёного цвета. Судя по тому, что для каждого требовалось два человека, и работали они с трудом, Миллстоун заключил, что содержимое достаточно тяжёлое. Но по-прежнему никаких звуков изнутри не доносилось. Если отбросить все предрассудки и предположить самое простое, то это могло быть даже золото или, на худой конец, серебро. Вот только зачем было тащить его на постоялый двор, а затем снова не без труда двигаться в Роквиль? В таком случае логично было предположить, что груз там и был взят. Но тогда откуда он туда прибыл?

Миллстоуну достались ящики с виски, который не удалось распродать. Так что к тайне этого каравана он пока не приблизился. К тому моменту, как работа была закончена, на кострище уже был разожжён огонь, рядом вбиты две металлических вилки, на которых был повешен большой котёл, в котором уже грелась вода. Поскольку никто ничего не говорил, и, учитывая размер посудины, Джон заключил, что ужин будет общим и бесплатным, что весьма его обрадовало. Ещё после трудного дня он не отказался бы и от виски, но сначала хотел посмотреть, как с ним обстоят дела у остальных. Может статься, что у караванщиков не принято употреблять, когда они в пути.

386